Татуировки у подростков: мнения медиков и юристов — Отношения
Можно ли делать татуировку до 18 лет? На этот вопрос нет однозначного ответа. Закон напрямую не запрещает украшать тело подросткам, а предостережения врачей не останавливают тинейджеров. Эксперты рассказали о мифических страхах и о проблемах, с которыми действительно столкнутся люди, раскрасившие себя в юные годы.Разный опыт
В воображении подростков татуировка — нечто красивое, что обращает на себя внимание. Но на деле все может оказаться не так радужно. Алена Баева сделала тату в 15 лет в 90-е. Тогда не было возможности попасть в хороший салон к мастеру, но фотографии в журналах с изящными рисунками на телах звезд сводили с ума. Поэтому школьница обратилась к бывшему заключенному.
«К нему и пошли с подругой. Первые несколько раз он наотрез отказывался нам что-то делать. Ругался страшно и отправлял нас… Но в итоге все-таки согласился сделать небольшие татуировки на плече. «Картинку» выбирали с руганью. Он отказывался делать нам розы, браслет, кошек и прочее. Сошлись на скрипичном ключе или нотке», — вспоминает Баева.
В итоге Алена получила желанную тату, которая радовала ее около месяца. Да и эту недолгую радость омрачила реакция родителей — мама грозила взять медицинский скальпель и вырезать «срамоту». Позднее родители, конечно, смирились, но предупредили дочь, что она пожалеет о своем решении. Так и случилось.
«Сейчас я понимаю, что это сложно назвать татуировкой. Это полноценный «партак», потускневший со временем. Если смотреть со стороны, можно подумать, что я лет пять, как минимум, на зоне отмотала. Именно поэтому я перестала носить летом одежду с короткими рукавами», — рассказывает Алена.
Но есть и другие примеры, когда родители одобрили желание чада, и сама татуировка оказалась обдуманной и качественной. Артем Васильев мечтал о тату и планировал осуществить задуманное в 18 лет, но мечта сбылась в 15. Мама подростка участвовала в конкурсе одного из новосибирских тату-салонов и получила главный приз — сертификат на нательный рисунок.
«У меня счастья было больше, чем когда я родился», — рассказывает Артем о моменте, когда ему сделали татуировку. Рисунок он выбрал сам и вполне осознанно: «Я хотел именно спартанский шлем … Мне нравится Древний Рим, все, что с ним связано. Историю смотрел, читал, в игры играл по этой теме, поэтому нравится. Особенно «300 спартанцев»».
Фото: © Sibnet.ru
Одноклассники Артема по-разному отреагировали на украшение тела молодого человека. Начали спрашивать, критиковать. «Один говорит: «Ты дурак? Зачем?» Я говорю : «Захотел и сделал». Хотя сам он сидит дома и вообще ничего не делает», — вспоминает подросток. Он утверждает, что большинство ребят из класса тоже мечтают о татуировках, но их родители против.На вопрос «Хочешь ли татуировку?» ответили дети в возрасте 11-16 лет. Из десяти участников опроса только трое не пожелали нательный рисунок, остальные твердо и аргументированно сказали «да».
Противоположная позиция примерно такая: «Это плохо, никогда не знаешь, что себе набьешь, а потом не сотрешь».
Слово мастера
«Хорошие мастера не делают татуировки детям… Лучше делать лет в 20-30, там уже более-менее осознание приходит», — считает мастер тату Анастасия Лыхина. Но, по ее словам, именно дети 16-17 лет чаще всего обращаются с такой просьбой.
Подросткам делать в этой сфере нечего. Похожую позицию занимает мастер тату-студии «Гаруда» Анатолий Пусков: «Оптимальное время делать татухи после 20-21 года. Как правило, немного позже формируется зрелый образ у человека о самом себе, чтобы он сделал что-то такое, чтобы спустя значительный промежуток времени не разочароваться».
Но некоторые специалисты готовы сделать татуировку человеку в любом возрасте, главное, чтобы это был осознанный выбор.
«Моя задача как мастера — определить готовность клиента, серьёзность его намерений… Я могу сделать татуировку несовершеннолетнему, скажем в 17 лет, с согласия его родителей и после обязательной консультации. Если доводы весомые, суждения зрелые, понимание ситуации адекватное», — говорит мастер тату-студии «Революция» Алексей Щербаков. Красота требует жертв: губки бантиком, бровки домиком
Тем не менее, Щербаков отмечает, что оптимальный возраст для первого тату — 25-35 лет, поскольку уже зрелая психика, человек самоопределяется по жизни, со своими желаниями, состояние организма и кожи более стабильное, чем в подростковом возрасте.
Что касается деформации татуировки, которая сделана в подростковом возрасте, то здесь мнения специалистов расходятся. «Деформировать татуировку способны лишь экстремальные изменения веса (20-30 килограммов и более) и мышечного рельефа. Подростки попадают в эту группу риска. Любая татуировка со временем немного плывёт, это неизбежно», — говорит Щербаков.
Пусков считает деформацию тату больше теорией: «Я не видел сильно деформированных татуировок вообще. Что-то немного может измениться, но это не критично. В местах, где может произойти деформация, не располагают, например, портреты, которые растянутся и станут непохожи… Даже видел несколько беременных животиков — растянулась татуировка и потом вернулась в свое прежнее состояние».
Закон и медицина
По закону дети от 14 до 18 лет, не прошедшие процедуру эмансипации, не являются полностью дееспособными гражданами. По этой причине самостоятельно, без письменного разрешения родителей, они могут совершать лишь мелкие бытовые сделки. Хоть законодателем понятие мелких бытовых сделок прямо и не определено, отнести к ним сеанс по нанесению тату никак нельзя, считает юрист Павел Парфенов.
«Для безопасности мастера тату, если он работает без оформления договора с клиентом, следует проверять возраст клиентов и оказывать услугу лишь при наличии письменного согласия законного представителя. И лучше, если это согласие будет выдано при личном присутствии мастера», — сказал Парфенов.
С точки зрения медицины, татуировка, сделанная в любом возрасте, а тем более в подростковом, может нанести значительный вред здоровью. Завотделением №1 областного кожно-венерологического диспансера Вера Пахомова считает, что никакой уважающий себя мастер не будет делать татуировку ребенку до 18 лет. А если это по каким-то причинам произошло, то стоит готовиться к ряду последствий. И то, что картинка может быстро потускнеть или «поплыть» из-за быстрого обмена веществ в организме ребенка — меньшая из проблем.
«Делая татуировку, вы травмируете кожу и вводите под нее красящее вещество. Хотя иголка проникает неглубоко, каждый раз вы рискуете занести под кожу микробы и вирусы», — предупреждает Пахомова. Существует риск получить такие опасные заболевания как ВИЧ, сифилис или гепатит С, если приборы не стерильны.
«Следует уяснить для себя одну простую истину: риск заражения серьезной инфекцией через иглу татуировщика определенно присутствует, поэтому все желающие нанести себе данное украшение на кожу должны думать о том, что им важнее — красота или здоровье», — подытожила Вера Пахомова.
О возможных проблемах, касающихся здоровья, предупреждают и сами мастера. Например, некоторые пигмены вызывают аллергическую реакцию. Но зная это, специалисты стараются не использовать конкретные марки.
«Место (нанесения тату) может чесаться, могут появиться пупырышки какие-то, которые со временем сами проходят, если даже ничего не делать с этим. Если помазать мазью от аллергии, то проходит достаточно быстро», — описывает аллергические реакции Анатолий Пусков. Модная хирургия, или Самая странная пластика
Психологи расценивают подростковые татуировки как призыв к взрослым, нечто вроде кричащей просьбы обратить родителей внимание на своих детей.
Также, по детского психолога Натальи Лариновой, тату – это способ выразить внутренние переживания: «Человек делает себе больно, получается, что у человека внутри есть какая-то боль, может быть обида на кого-то, но он не может это словесно выразить и выражает это на себе».
Если в семье доверительные отношения, то этот вопрос можно обсудить на семейном совете. Чаще всего, поговорив с родителями, ребенок отказывается от задумки или по обоюдному согласию делает временную татуировку, чтобы, например, покрасоваться с ней в отпуске. Последнее психологи советуют не запрещать, поскольку дети часто используют внешность как способ выделиться и самовыразиться. И лучше «переболеть» этим в свое время.Читайте также: Мини-юбка — провокация или деловая мода?
Художник делает гангстерские тату детям, лежащим в больнице. Можно ли делать тату с именами детей? Татуировка с именем ребенка
Как и любая нательная композиция, тату с именем ребенка имеет свои особенности. Перед тем, как делать наколку, стоит в обязательном порядке продумать эскиз, выбрать стиль и шрифт, придумать дополнительные атрибуты, найти подходящее место. Кроме того, нужно решить, будете ли вы набивать только инициалы или полное имя. Нередко встает вопрос о том, на каком языке набивать имя. К примеру, можно рассматривать два варианта одного и того же имени — «Юлия» и «Julia». Какой вариант вам больше подходит? Нужно обязательно продумать.
Стиль
Традиционный стиль, пожалуй, наиболее рациональный выбор жанра для нанесения имени ребенка. Огромный выбор шрифтов позволяет найти идеальное художественное решение. Традиционный стиль хорош тем, что он гармонично сочетается с другими жанрами и композициями. К примеру, если ваше тело уже «претерпело» от чернил — место для имени ребенка, выбитого в традиционном стиле, вы всегда найдете. Но ограничиваться традиционным жанром не стоит. В последнее время популярными становятся эксперименты в стиле минимализм и новая школа. Также можно черпать вдохновения в одлскуле или чикано. На сегодняшний день существует масса интересных эскизов тату с именами детей, выполненные в этих культовых стилях.
Места
Девушки и парни, как правило, выбирают разные места для нанесения татуировки. Идеальные «женские» локации для тату с именем ребенка:
- Запястье;
- Область возле сердца;
- Предплечье.
Мужские татуировки с именем ребенка можно набить в таких местах как:
- Плечо;
- Запястье;
- Грудь;
- Внутренняя сторона предплечья.
Тату с именем ребенка — это ответственное решение. Именно поэтому стоит детально продумать будущую композицию и, возможно, дополнить её какими-то элементами. Это могут быть цветы, символизирующие утверждение, будто дети являются цветами жизни. Также тату с именами можно дополнять отпечатками рук малышей, сердечками, звёздочками, геометрическими фигурами и т.п. Некоторые родители из благородных семей, которым тату-культура не чужда, могут набить фамильный герб рядом с именем будущего наследника прямо на своем теле.
Знаменитости
Некоторые знаменитости набивают татуировки с именами своих детей. Среди них:
- Кейша Коул с татуировкой «Daniel»;
- Драя Мишель с именем своего сына «Nathaniel Jr.»;
- Фантазия Баррино с татуировкой «Zion» в честь своей дочери;
- Тойа Райт с вытатуированным именем дочери «Reginae»;
- Тори Правер с именем своего ребенка «Mahina».
Многие подростки стараются быть не такими как все и всячески стараются выделиться из компании. В последнее время среди молодого поколения широко распространилась мода на татуировки. Как быть родителям, если ребенок хочет сделать тату и можно ли детям ее делать?
С какого возраста можно делать детям тату?
Современные тату-салоны утверждают, что лучший возраст для нанесения татуировки 18-20 лет. В этом возрасте дети становятся взрослыми, считаются достаточно самостоятельными и способными принимать ответственные решения. Но, если вашему ребенку еще не исполнилось 18 лет, то уважающие себя тату-салоны откажут ему в своих услугах без вашего согласия, мотивируя это своим нежеланием нести ответственность в случае возникновения проблем. Но не факт, что ваш ребенок не обратиться в полулегальные салоны, где вопрос о стерильности остается весьма сомнительным. Вам необходимо донести вашему ребенку все минусы данной затеи.
Дело в том, что сделанная татуировка на не до конца сформировавшемся теле со временем может потерять свою форму. Поэтому, жажда сделать тату в период интенсивного развития организма вряд ли можно назвать достаточно обдуманным шагом. Кроме того, если татуировка будет сделана любителем без особых навыков, это может привести к серьезным осложнениям. Также, краска, которую мастер наносит на кожу, может вызвать аллергическую реакцию и надолго обезобразить подростка.
Как сделать тату для детей без возможных последствий?
Если все же ваш ребенок настаивает на нанесении татуировки, предложите ему альтернативные варианты:
В случае, если никакие доводы и убеждения не помогают, то лучше вы сами выберите салон и опытного мастера. А также, проявите хитрость и поставьте условия — какой рисунок, его размер и место нанесения.
В это воскресенье художник из Новой Зеландии Бенджамин Ллойд опубликовал на своей страничке в Facebook объявление, что если его пост наберет 50 лайков, то он отправится в местную детскую больницу, чтобы нарисовать детишкам, которые там находятся, татуировки. Временные, конечно. Его пост набрал не 50, а более 400 000 лайков всего за одну ночь!
В понедельник Ллойд действительно отправился в местную больницу — на такой эксперимент согласилось руководство Детской Больницы Окленда «Starship.» С разрешения родителей, дети отправились на процедуру нанесения татуировки. Сам художник не является татуировщиком, и его «тату» — это всего лишь рисунки с помощью аэрокисти, но вп
«Моё тело – моё дело»: Зачем дети делают татуировки и как с этим бороться — Общество
В современном мире куда ни глянь – увидишь человека с татуировкой
«Наколки» делают солидные бизнесмены и люди творческих профессий, студенты и рабочие, актёры и автомеханики. Насмотревшись на людей на улице и в экранах телевизоров, татуировками начинают интересоваться и подростки — к огромному ужасу своих родителей.
«Зачем ты это сделал?!» — возмущаются взрослые, когда их дочери или сыновья вдруг заявляются домой с наколкой на самом видном месте. «Только через мой труп!» — заявляют родители, когда дети пытаются намекнуть, что не прочь сделать татуировку.
Но откуда взялось это молодёжное веяние и как оградить от него своего ребёнка?
Тело как холст
Большинство ребят впервые задумываются о татуировках в 15-16 лет. Оно и понятно — это возраст подростковых бунтов, полный желания выделиться из толпы. В мою бытность школьницей это выражалось в стремлении перекрасить волосы в чёрный цвет и сделать пирсинг, сейчас же на смену проколотым бровям пришли разрисованные навек руки.
— Татуировку я сделала в 15 лет, — рассказывает амурчанка Надежда. — Для меня это не был знак протеста. Я просто увидела татуировку у подруги и подумала, что хочу нечто подобное и себе.
Родители Надежды восприняли идею в штыки. Они говорили о том, как ужасно татуировка будет выглядеть в старости, однако недолго держали оборону. Дочери удалось их уговорить — мама с папой подписали разрешение и даже выделили деньги на неожиданное увлечение Надежды.
— Татуировку я делала в салоне — всё, как положено. В ней нет никакого скрытого значения, мне просто понравилась картинка, изображение льва. С тех пор, как я решилась, прошёл уже год, и пока я ни о чём не жалею, — уточняет девушка.
Большинство ребят впервые задумываются о татуировках в 15-16 лет.
Совсем другую историю рассказывает Николай. Молодому человеку 22 года, сейчас у него уже девять татуировок — и это далеко не предел. Сложно поверить, но прежде чем сделать самую первую, Николай размышлял целых два года.
— Такая мысль возникла у меня в 15 лет, когда я увидел татуировку у другого человека. Но я не спешил, долго думал, чтобы в итоге принять осознанное и твёрдое решение. В тату-салон пошёл, только когда исполнилось 17 лет.
Как ни странно, возраст в профессиональном салоне у молодого человека не спросили. Это можно считать везением, ведь разрешения у опекунов Николай не спрашивал. Он предчувствовал, что взрослые отнесутся к его желанию с непониманием. Так в итоге и случилось, но опекуны не могли уже ничего исправить и махнули рукой.
— О своём решении я в итоге так и не пожалел, — рассказывает молодой человек. — В жизни татуировки не мешают, никто не реагирует слишком бурно. Во многих компаниях на них закрывают глаза. Я знаю, о чём говорю — работал администратором в элитном заведении, и все гости лояльно реагировали на татуировки.
По его словам, главное — делать татуировки обдуманно, а не потому, что на глаза попалась красивая картинка. Сам Николай каждой татуировкой запечатлевает на теле важный жизненный период. И самая первая, иероглиф на шее, тоже имеет своё значение. Какое — Николай предпочёл умолчать.
Чтобы родители не были шоке
История Николая — это исключение из правил. В большинстве благовещенских тату-салонов без письменного разрешения родителей несовершеннолетнего не примут, некоторые даже принципиально не работают с детьми и подростками.
— Законом это никак не регулируется. Если мастер вдруг сделает ребёнку или подростку татуировку, то его не накажут — просто родители будут в шоке. Но есть ведь такое понятие, как морально-этические нормы, — считает тату-мастер Денис Плотников. — В соответствии с этими нормами мы не делаем татуировки детям и подросткам младше 18 лет без письменного разрешения опекунов или родителей.
Главное — делать татуировки обдуманно, а не потому, что на глаза попалась красивая картинка.
По его словам, часто отказывать не приходится — подростки обычно приходят не просто с разрешением, но и с самими родителями. Они успевают всё обсудить, утвердить конкретную татуировку конкретного размера и только потом посещают мастера.
— Для меня было принципиально, чтобы татуировка была небольшая и не на видном месте, а под кофтой, — рассказывает амурчанка Елена, чья дочь-девятиклассница недавно сделала «наколку». — Мы очень долго обсуждали и это, и саму идею сделать татуировку. Я довольно лояльно отношусь к желанию дочери выделяться, разрешала ей проколоть уши в нескольких местах. Но серёжки ведь всегда можно вытащить, а с татуировками так не получится — это навсегда. И что потом делать, если мастер плохой попадётся или картинка разонравится?
Эти слова выражают, пожалуй, волнение каждой матери, чей ребёнок решил украсить своё тело перманентным рисунком. Однако далеко не все из них знают, как правильно вести себя в таком случае. Многие просто запрещают делать татуировку, а ведь это в корне неверный подход, считают психологи.
— Единственный способ для родителей переубедить подростка — пойти на диалог. Если школьники еще не определились со своим будущим, можно объяснить, что татуировка может иметь печальные последствия. Например, ребенка могут не принять потом в какие-то силовые структуры, в полицию. Можно пойти на компромисс и вместе поискать другой способ самовыражения, предложить временную татуировку — сейчас это тоже модно. Главное, ни в коем случае не нужно ругать и запрещать, иначе спровоцируете желание действовать наперекор, — объясняет психолог Ксения Макушкина. — И помните: современное общество в большинстве своем относится к татуировкам лояльно. Если ребенок приводит разумные доводы, можно и пойти ему навстречу.
.jpg)
Читайте также:
«Скрывала от мамы тату три дня». Неформальные модели и их родители о том, как принимать странности друг друга — citydog.by
На съемочную площадку к неформальным воспитанникам модельного агентства B.O.O.M. мы приезжаем полные интереса и предвкушения: сегодня здесь не просто фотосессия, а совместный проект детей с родителями.
А значит, можно воспользоваться случаем и узнать, каково это – справляться с ребенком-неформалом, когда ты обычный взрослый. И заодно – как уживаться с обычными родителями, когда ты татуированный ребенок с тоннелями, кучей черной одежды и собственным миром в голове.
ИРИНА ФАЛЬКИНА
руководительница модельного агентства B.O.O.M.
– Осуществить этот проект я планировала уже давно: идея появилась, когда наткнулась на картинку в интернете. Мама с дочерью на ярком фоне – все, в общем-то, довольно просто, но в то же время про поддержку и взаимопонимание.
Я думаю, если бы у меня были родители, они бы тоже приняли меня такой, какая я есть. Но у меня есть только дядя, и он, в общем-то, смирился, что я вот такая. Я ведь даже на собственной свадьбе была с разноцветными волосами.
Все родители, которые пришли сюда сегодня, отнеслись к этой идее с энтузиазмом и согласились на участие довольно быстро. У нас тут вообще часто можно увидеть поддержку семьи в действии – даже на кастинг, бывает, приходят модели с мамами или папами.
АНЯ С МАТЕРЬЮ ЕЛЕНОЙ И ОТЦОМ ВАЛЕРИЕМ
Родители Ани смущенно улыбаются и держатся рядом с дочерью – несмотря на макияж, образы и «забитые» руки хрупкой девушки, чувствуется, что перед нами явно семья максимально интеллигентная.
– Расскажите о своем стиле. Как давно вы к нему пришли?
– Все началось незадолго до окончания школы. Первая татуировка была подарком на день рождения от сестры, и, я думала, родители были не в курсе этой авантюры.
– На самом деле о подарке мы, конечно, знали, но особо не препятствовали, – улыбается отец. – Одна небольшая, красивенькая татуировка – ну ладно, пусть будет.
– А потом понеслaсь. Я тогда как раз поступила в университет. Хотела идти на дизайнера, но после долгих раздумий решила, что все-таки творческой профессией себя не прокормить. Тем более, жизнь наложила неслабый отпечаток: папа раньше был военным, и мое детство прошло в довольно тяжелых условиях. Когда каждый день видишь людей, которые отдали свою жизнь службе родине, где-то в ущерб себе и собственной семье, но на благо других, у тебя мышление складывается определенным образом: формируешь установку на то, что ты можешь больше, лучше. К тому же у отца два высших образования: когда под боком такой пример, я должна была доказать, что не хуже и тоже смогу добиться многого.
Я пошла учиться на юриста. В универе коллектив был довольно-таки серьезный. Я хорошо училась, не особо ходила на тусовки, но чувствовала, что мне не хватает какой-то творческой разрядки. И я решила набить еще одну татуировку. А потом еще и еще. Сейчас их уже тринадцать.
– И, я надеюсь, этим мы ограничимся, – включается в разговор мать Ани. – На самом деле образ дочери никогда не вызывал у нас негатива. Но и особого одобрения тоже. Сейчас мы уже смирились: если ей так комфортно, то комфортно и нам.
– Да и она поняла, что мы с ней заодно, – добавляет Валерий. – Стала с нами советоваться по поводу будущих тату. Вместе выбирали, обсуждали. Крылья на спине я ей сам порекомендовал. Но, если честно, не думал, что по итогу они выйдут такими огромными.
– Татуировки мне по жизни не мешают. Помню, когда я устроилась работать культорганизатором и стала много общаться с детьми, изначально очень волновалась из-за реакции их родителей на мой внешний вид. Но по итогу все отнеслись к этому спокойно: и руководство меня уважало, и родители никогда не жаловались.
Сейчас я работаю юристом, и нюансы все-таки есть. Однажды на работу пришла с коротким рукавом, и мне сразу влетело. Поэтому теперь стараюсь татуировки не афишировать – раньше и с синими волосами ходила, а теперь положение обязывает.
На самом деле проблема в общественных стереотипах: глядя на меня, люди думают, что где-то недалеко обязательно должна стоять стакашечка с пивом. А когда говорю, что я, вообще-то, юрист, отношение сразу меняется.
– Неужели родители никогда не мыслили стереотипно?
– По правде говоря, не помню, чтобы мы относились к неформальной внешности негативно, – отвечает Елена. – В молодости мы были довольно зажатыми и закомплексованными. У нас с мужем родители были педагогами, коммунистами, и все эти жесткие нормы, в которых воспитывались мы сами, постоянные рамки и оглядка на общественное мнение научили нас давать собственным детям больше свободы и принимать их творческие проявления. Теперь, глядя на дочь, мы и сами понемногу выходим из своей скорлупы. Я вот даже себе татуировку собираюсь сделать.
– Неконтролируемую волю, конечно, тоже нельзя давать, но поддерживать и помогать реализоваться нужно всегда. Хотя, пожалуй, главный принцип воспитания – быть примером для своих детей. Чтобы, глядя на тебя, ребенок тянулся только вверх, а ты, в свою очередь, мог чему-то поучиться и у него.
ДАША С МАТЕРЬЮ ЕЛЕНОЙ
Две эффектные блондинки с глазами в пол-лица, спасибо эффекту смоки айз, только что закончили свою часть съемки. Даша, похожая на ядерную смесь мультяшной ведьмочки и Аврил Лавин образца 2007 года, активно жестикулируя, начинает рассказывать о себе.
– Я выгляжу вот так, потому что это выражение моей души, я себя так ощущаю. Плюс повлияло вращение в байкерсой тусовке. Мне это интересно, это моя среда, мой мир.
Окружающие на такой стиль реагируют с интересом, поэтому быть белой вороной – это даже забавно. Тем более что с негативом по этому поводу я никогда не сталкивалась. Разве что часто ловлю на себе непонимающие взгляды, в которых прямо читается: «Оденься нормально, ты же девочка!»
Но чужое мнение меня в принципе не особо волнует, потому что я – это я. Мама, правда, тоже поначалу пыталась меня приучить к платьицам и туфелькам, но потом свыклась. Теперь сама предлагает вещи, которые понравятся мне.
– Открываешь ее шкаф – а там все черное, других цветов она попросту не воспринимает, – смеется Елена. – Но зато он ей идет. Иногда, правда, хочется видеть ее более женственной, но, наверное, это просто придет с возрастом.
– Мне повезло, мама меня всегда поддерживает. Серьезно, разногласий у нас попросту не бывает. Пока у меня 4 татуировки, на следующей неделе буду бить еще одну, и она об этом знает. А сейчас, после съемок, иду прокалывать нос, и, если честно, очень боюсь, поэтому попросила маму держать меня за руку.
– И в чем же секрет таких идеальных отношений?
– Просто, чтобы понять своего ребенка, полезно вспомнить собственную молодость, – советует мама. – Мы ведь тоже были молодыми, тоже тусовались и искали себя. Поэтому, когда наш папа не мог понять, что творится с его дочерью, я достала его фотографию с гитарой, шипами и цепями, показала и говорю: «Ты посмотрел? Вспомнил, как сам был металлистом? А теперь посмотри на свою дочь и успокойся».
А вообще, каждый человек в чем-то немного неформален. Главное ведь не одежка, а душевное состояние. Некоторые считают, что дети в таком виде непременно пьют, колются или что-то в этом роде. А пообщаешься с ними – умные, адекватные ребята. Дашу вот на работе тоже изначально не воспринимали в таком виде, пока она на стол не положила все свои заслуги и фолианты.
– Поэтому я собственным детям тоже буду свои фотки в молодости показывать и говорить: «Вот, посмотри, какая у тебя мама была». А вообще, я и в старости планирую быть такой же бабкой-рокершей. Куплю себе домик в деревне, буду гонять там на байке, а по вечерам сидеть на лавочке и смотреть на звезды.
ДЕНИС
Высокий бородатый парень, подошедший к нам, всем своим видом внушает почтительный ужас. Не знаем, что первым бросается в глаза – бесконечные татуировки, покрывающие внушительную часть тела, или добродушный взгляд, – но беседа завязывается быстро.
– Вы тут сегодня единственный без родителей, так что отдуваться придется и за себя, и за них.
– Да без проблем. В классе четвертом я нашел у отца кассету с песнями Rammstein, и с тех пор все пошло наперекосяк, – смеется Денис. – А если серьезно, первая татуировка появилась только в 18 – ее я выпрашивал у родителей месяца четыре. Ходил и ныл, пока не разрешили. Набил одну и начал ныть по поводу второй. Сделал вторую, а потом перестал спрашивать. Сейчас у меня точно больше сотни тату, и я буду забиваться и дальше – не стану трогать только лицо.
– И как на это реагируют родные?
– Конечно, пришлось с ними по этому поводу бороться. Были и ругань, и крики, и скандалы, и сотни ультиматумов. Ни один родственник, естественно, такому развитию событий рад не был. Отец у меня подполковник, мама тоже работала с ним в части. И тут вырастаю такой вот я.
Конечно, сейчас все окей: все мои причуды родители в конце концов приняли, да и куда им было деваться? Но раньше это была просто война, в которой я, судя по всему, победил. Мама, правда, до сих пор за голову берется с каждой новой татуировкой, но батя, похоже, окончательно смирился. Даже советует посылать портфолио в разные проекты, подсказывает, где мне можно себя задействовать.
– Мне нравится выглядеть вот так, хотя из-за внешнего вида бывали и проблемы: меня, к примеру, отказались восстанавливать после академического отпуска в барановичском универе, где я учился на преподавателя английского и немецкого. Сказали, выводи татуировки и тогда приходи. А вот в Минске публика полояльнее: тут, когда я подал документы в лингвистический, опирались на мои знания, а на внешность даже не посмотрели.
Хотя с неадекватной реакцией сталкиваюсь регулярно. И, кстати, чем более человек стремный, тем более бурно он высказывает свой негатив – это я заметил давно. Но и положительного отношения тоже достаточно: бывает, подходят, расспрашивают, фотографируются.
– Представьте, что в будущем дети решат пойти по вашим неформальным стопам.
– Я буду помогать им обдумывать эскизы и отводить к проверенным мастерам. Это, поверьте, в разы лучше, чем запретить ребенку реализовываться, чтобы потом он набивал себе что-то по подъездам черт пойми у кого. Но, конечно, какие-то методы воспитания все же буду перенимать от моих родителей: несмотря на все наши былые разногласия, все-таки они сумели вырастить, как мне кажется, неплохого парня.
САША С МАТЕРЬЮ КИРОЙ
Саша с матерью, несмотря на одинаковые луки, на первый взгляд совсем не похожи. Но это только на первый: когда обе переглядываются и одновременно улыбаются, все встает на свои места.
– С переходного возраста я начала слушать тяжелую музыку и потихоньку окунулась в неформальный стиль, – начинает рассказывать о себе девушка. – Я была и эмо, и челкарем, но потом начала добавлять в свой рокерский стиль больше женственности.
Я до сих пор пытаюсь остановиться на определенном стиле, но хочу, чтобы все было гармонично. Я понимаю, что с возрастом все меняется, и это, скорее, такой переходный этап. Хотя раньше была уверена, что буду в таком образе всю жизнь.
Возможно, все это выглядит странным: все детство я ходила в музеи и театры, а потом резко – рок-концерты, татуировки и тоннели. Наверное, я бросаюсь из крайности в крайность, но мне в этом состоянии комфортно.
– На самом деле еще с детства было понятно, что Саша – девочка необычная, – подключается Кира. – К примеру, она совершенно не воспринимала наши попытки одевать ее как принцессу: отведем в садик в платьице и бантиках, приходим забирать – все развязано и перекручено.
Но первые проявления такого стиля я заметила в увлечении тяжелой музыкой – уже тогда, в школе, она начала отличаться от остальных. Сначала повисла челка, которая раздражала всех преподавателей, потом все заполонил черный цвет.
Сначала я этот стиль поддерживала: это не мешало учебе, не касалось внешних модификаций и казалось просто игрой. Но эксперименты с внешностью все же начались. Знаете, когда смотришь на подобное со стороны – это кажется красивым и интересным, но, когда касается твоего ребенка, воспринимаешь все куда серьезнее. Поэтому первую татуировку она скрывала.
– Первые три дня мне успешно удавалось это делать, – смеется Саша. – А потом немного упустила момент – и все всплыло. Мама расстроилась, а папа начал очень сильно психовать, хотя на тот момент мне было почти восемнадцать. А когда появилась новая, отец завел серьезный разговор, хотя у самого есть тату и в молодости он вообще ими занимался.
– Она божилась и клялась, что эта будет последней. Конечно, нам по итогу пришлось смириться со всем, но каждый раз, когда она «забивалась» или делала что-то с ушами, у меня сердце сжималось.
– Такой внешний вид не помешает тебе в будущем?
– Сначала я училась на дизайнера, но потом пошла на психолога. И все-таки хочу связать свою жизнь с набиванием тату: мне нравится рисовать, это я точно буду делать не из-под палки, и такой образ будет мне в этом только помогать.
А вообще, реагируют люди на меня в основном с интересом, никто в глаза не обсуждал и не осуждал. Конечно, в универе иногда сталкиваюсь с преподавателями консервативных взглядов, но у нас там все такие творческие. Помню, когда только пришла на учебу, сразу увидела татуированного парня с зелеными волосами и поняла: я в своей тарелке.
– Да и я с неприятными разговорами в адрес дочери тоже не сталкиваюсь. Родственники, правда, не всегда понимают Сашины увлечения, но, в конце концов, это ведь только наше дело. Да и мы сами не сразу пришли к такому принятию друг друга – где-то приходилось уступать, где-то, наоборот зажимать, поэтому у всех нас страданий по поводу взаимоотношений хватило, – улыбается мать.
– Наверное, подростковый возраст у меня прошел еще не до конца, но уже намного легче. Было время, когда меня просто тянуло на дно. Мамины слова я не воспринимала никак, но потом либо сама повзрослела, либо до меня дошло, и я поняла, что так жить не хочу. Родители были правы – опыта у них все же побольше. Просто мы с мамой обе очень упертые, каждый гнет свою линию и не всегда слышит другого.
– То, чему меня научила дочь, – не нужно упираться в стереотипы. Нужно дать возможность меняться своим детям и вместе с этим неизбежно меняться самому. Конечно, это тяжело. Поэтому важно держаться золотой середины – не пускать все на самотек, но и не зажимать в тиски, чтобы ребенок не отвернулся и окончательно не ушел.
ЛЕРА С МАТЕРЬЮ ТАТЬЯНОЙ
Эта черноволосая парочка подходит к нам последней – и выглядит очень трогательно.
– В детстве мне казалось, что тоннели – это какое-то уродство и я в жизни себе такого не сделаю, но в четырнадцать лет я пошла уговаривать на это маму, – начинает рассказывать Лера, при всей своей брутальности все равно похожая на маленькую черноглазую птичку. – Сначала они были совсем небольшими, но с каждым годом становились все шире и шире.
А вот насчет татуировок сомнений не было: я всегда знала, что они у меня когда-нибудь появятся. Первую сделала в семнадцать, и сейчас их штук 13-14. А вообще, я не считаю, что выгляжу как-то неформально.
– Каждый раз, когда тоннели увеличивались, я тихонечко надеялась, что это предел. И до сих пор надеюсь, что больше они не станут, – бросает красноречивый взгляд на дочь Татьяна. – А вот к татуировкам отношусь весьма спокойно. Очень хорошо помню, как узнала о первой: я сидела за столом, когда Лера подошла и положила мне шоколадку. «Это в честь чего? Что ты уже натворила?» – «Да просто так», – ответила она. В итоге, конечно, все показала и рассказала. Я не могу сказать, что отношусь к этому как-то негативно, в молодости и сама хотела себе сделать, – просто считаю, что всему должна быть мера. В общем, смирились мы с этим довольно быстро, и не особо она у нас отгребала за свои модификации.
– А окружающие с таким образом смирились так же быстро?
– Нет, на мой внешний вид обращают внимание очень часто: я работаю продавцом, и к нам в магазин приходят разные люди. От пожилых я наслушалась всякого: и что все это – метки дьявола, и что пиво я должна постоянно пить, и что вообще я, оказывается, человек не очень хороший, – улыбается Лера. – Часто засыпают стандартными вопросами: «А это больно? А это навсегда? А что ты будешь в старости делать? Ой, да ты это перерастешь!» – и все в таком духе. Но есть и позитивная реакция. Как-то спрашивали контакты мастера, чтобы набить себе что-то похожее.
– Ко мне тоже, бывает, подходят знакомые, спрашивают о моем отношении к Лериному внешнему виду и всячески тактично намекают, что с моим ребенком что-то не так. Я же на это в свою очередь так же тактично намекаю, что, не их это, собственно, дело. Я всем всегда говорю, что у меня идеальный ребенок и у нас полное взаимопонимание, – смеется мама.
– Так и есть. У нас за все время, наверное, был только один скандал по поводу моей внешности. Это было в период, когда я начала активно тянуть тоннели: помню, маленькие отверстия быстро стали довольно большими – у меня тогда уже пролезал в них палец.
И, когда это увидела мама, у нее была такая реакция, что я просто пошла и сняла их. Думаю, съеду – тогда и дотяну. Мы поссорились, она тогда в расстроенных чувствах куда-то ушла, и через какое-то время мне пришло от нее смс: «Тяни свои тоннели».
– Да, я тогда ехала в транспорте и была очень зла из-за всей этой ситуации. И тут увидела женщину со взрослой дочерью, которая явно была чем-то больна. Вижу, как она то встрепенется, то захохочет, а мать ее заботливо одергивает. Смотрю на эту картину и думаю: боже, ну не нравятся мне ее тоннели, ну что поделать? Главное, что она у меня есть вот такая: здоровая, послушная, умная, с какими угодно ушами, – смахивает слезу внезапно растрогавшаяся Татьяна.
– Я очень ценю эту мамину поддержку и делюсь с ней всем – даже самыми незначительными мелочами, – подхватывает Лера, у которой тоже глаза уже на мокром месте. – Все, что есть во мне хорошего, привила именно она.
Перепечатка материалов CityDog.by возможна только с письменного разрешения редакции. Подробности здесь.
Фото: Maria Mills, макияж – Джулия Степанова.